Ур-Намму (шумер. «Почитающий Намму») — царь Ура, царь Шумера и Аккада, правил приблизительно в 2 112 — 2 094 гг. до н. э.

 

2 094 – 2 047 г. до н.э. Уром правил Шульги.

 

Ур-Намму во время сражения упал со своей колесницы и "был брошен на поле боя как разбитый кувшин". 2.094 – 2.047 г. до н.э. Уром правил Шульги.

 

Перед сыном Ур-Намму Шульги, стояла более простая задача – укрепить государство и продолжить дело отца. И Шульги со всей энергией взялся за её решение. Неуклонно и последовательно он упрочняет и расширяет полученное в наследство государство, доводит до конца строительство начатых при отце зданий и сооружений. археологи находят кирпичи с печатью Шульги там же, где и с печатью Ур-Намму. Подобно отцу, Шульги воздвигает храмы не только в Уре, но и в других городах Шумера. Вождь и политик, Шульги прекрасно понимает, что рассчитывать только на воскрешение народных традиций, выражающихся, в частности, в строительстве храмов, нельзя. Духовное возрождение, по его мнению, должно сопровождаться возрождением военной мощи, тем более что враждебные страны в любую минуту готовы напасть на Шумер. Шульги доводит до конца начатую Ур-Намму реорганизацию армии. Вот как характеризуется шестнадцатый год царствования Ур-Намму: «год, когда жители Ура были взяты в войско в качестве лучников». Шульги пошёл дальше: он почти полностью заменил тяжёловооружённые фаланги пехоты, знакомые нам по «Стеле коршунов», отрядами легковооружённых лучников. Может быть, он учёл трагический опыт Лугальзагеси, чьё тяжёлое и неманевренное войско было разбито быстрыми, подвижными отрядами аккадцев. Есть основания предполагать, что Шульги раздавал земли своим воинам или небольшим подразделениям и благодаря этому преданные царю гарнизоны, имевшие свои собственные источники доходов, верно защищали интересы государства.

 

При Шульги в Шумере уже имелось и наёмное войско. В годы его царствования на западных границах Шумера всё чаще появляются вооружённые отряды государства Мари (амориты - главное племя ханаанцев, потомков рода Хама). Государство Мари, которое упоминается в надписях Гедеа (о столкновении с народом Мари, т.е. аморитами, говорится и в более ранних источниках, например в документах аккадского царя Шаркалишарри из династии Саргона), располагалось к западу от Евфрата. Амориты были известны как храбрые воины. Во времена Амар-Зуена (2 047 – 2 037 гг. до н.э.) они часто упоминаются либо как солдаты, либо как царские послы, осевшие на шумерской территории. Естественно предположить, что Шульги старался превратить воинственных врагов в солдат своей армии.

Унаследованное царём Шульги государство было невелико, оно занимало южную и центральную часть долины Двуречья. Чтобы принудить врагов к повиновению и воспрепятствовать консолидации их сил, следовало продемонстрировать им своё военное могущество. Шульги во главе своего войска приступил к завоеваниям и добился значительных успехов: ввёл свои войска в страну Симурру, расположенную между Нижним Забом и Диялой на северо-востоке, а в Ашшуре, много веков назад являющемся одним из шумерских фортов, вновь разместил воинский гарнизон из Ура. Ещё дальше продвинулся Шульги на западе и северо-западе: он «полностью подчинил себе», по мнению одних учёных, или «приобрёл влияние», по мнению других, в Канише, в Каппадокии и алалахе, находившемся в Северной Сирии, у реки Оронт. Таким образом, войска Шульги продвинулись от Нижнего моря до Верхнего, так же как армии Саргона и Нарам-Суэна. Неудивительно, что Шульги взял себе титул: «царь Ура, царь Шумера и Аккада, царь четырёх стран света».

 

Он при помощи брака своей дочери заключил союз с Эламом. В обмен на контроль над городом Ларса Шульги взял себе на службу эламские войска под командованием Кедорлаомера в качестве своего рода иностранного легиона. Ещё дальше продвинулся Шульги на западе и северо-западе: он "полностью подчинил себе".

Повсюду в завоёванных странах Шульги ставит своих наместников, размещает воинские гарнизоны. Губернаторами городов и провинций он назначает своих сыновей или преданных людей. Удержать в повиновении такое огромное, раздираемое внутренними противоречиями государство было нелегко. То в одном, то в другом месте вспыхивают восстания, и Шульги приходится предпринимать военные походы или посылать карательные экспедиции во все концы своей державы. В одной только стране Симурру за время правления Шульги произошло пять бунтов, подавленных его войсками.

 

Последний год царствования Шульги характеризуется как «год, когда Харши и Хуммурти были разрушены».

 

 

Царь Шульги был поистине могущественным правителем, который властвовал над многими странами, диктовал свою волю многочисленным царям, князьям и наместникам. Его храбрые воины готовы были в любой момент ненести сокрушительный удар по непокорным и бунтовщикам. Могущество Шульги было столь огромно, что он решил взять себе титул бога: в надписях перед его именем, как и перед именами древних шумерских богов, стоит знак – символ бога. Однако не только сознание своего могущества побудило царя принять такое решение. Приравнивая себя к богам, Шульги следовал традиции аккадских царей (после него этот обычай переняли его наследники). Этот явно пропагандистский политический акт сослужил царям-богам неплохую службу: одно дело бунтовать против царя-человека, другое – против царя-бога. Это соображение тоже, несомненно, сыграло свою роль, ибо все предпринимаемые шаги царей третьей династии Ура, якобы придерживающихся традиции, но при этом энергично реорганизовывавших политическую и общественную жизнь, содержали рациональное зерно, были направлены на достижение определённых практических целей. Таким образом, при деификации Шульги и его преемников не последнюю роль сыграли интересы государства. В результате Шульги был окружён восторженным почитанием своего народа. В глазах шумеров и аккадцев он был равен богам. Он открыл пути во все страны, принёс народу богатство и благосостояние. Энлиль, Инанна, весь огромный пантеон шумерских богов – далеко, Шульги же – рядом. И от этого создавалось ощущение уверенности в завтрашнем дне. Царь приносил своей стране реальное благо, был её подлинным защитником и благодетелем.

 

До нас дошёл почти полный текст гимна Шульги, записанный после падения третьей династии Ура, но составленный, несомненно, при жизни этого царя.

Шульги повелел своим подданным воздавать ему божеские почести. В честь него были построены храмы, его статуям приносили жертвы. А в честь последователя Шульги Амар-Сина, обоготворённого царя Ура, совершались торжественные богослужения даже в далёкой Эшнунне, расположенной на севере Аккадского царства, неподалёку от Диалы.

В глазах шумеров и аккадцев Шульги был равен богам.

 

Я царь, я в материнском чреве был уже героем,

Я дикоглазый лев, драконом порождённый,

Царь четырёх стран света,

Страж и пастырь "черноголовых",

Герой и бог всех стран.

 

Дитя, рождённое Нинсун,

Священным Аном в его сердце призван,

Судьбу мою определил Энлиль,

Нинлиль любимец,- таков я, Шульги.

 

Осёл, что гордо шествует своей дорогой,

Конь быстроногий с развевающимся хвостом,

Жеребец Шакана, любящий быстрый бег,- таков я.

Я как писец, обученный Нисабой,

Доблести и мужеству моим

Равны мои познанья,

Я соперник его вечных слов.

 

Влюблённый в справедливость,

Я презираю зло,

Слова вражды я ненавижу,

Я, Шульги, царь могучий, идущий впереди людей.

 

Я богатырь, коего тешит сила его чресл,

Одно движение стопы – и пробежал по всем дорогам,

Пути все обозначив, замки там построил,

У их подножий я разбил сады, места для отдыха там создал

И поселил надёжных там людей.

 

Тот, кто приходит сверху и кто приходит снизу,

Может … не бояться,

Идущий по дороге идти может и ночью

И чувствовать себя как в укреплённом городе.

 

Дабы достигло моё имя дней далёких, избежав забвения,

Дабы в стране Шумер хвалу мне воздавали,

Дабы чужие страны были мне подвластны,

Я, всем владеющий, постигший быстроту, отправился

Из Ниппура на строительство в Ур,

Как будто это близко; сердце спешить велело.

 

Как юный лев неутомимый, я показал всем свою силу,

Короткой юбкой опоясал бёдра,

Подобно голубю, что, вспугнутый змеёй, внезапно ввысь взлетает,

Так двигал я руками,

Такие делал я огромные шаги, как птица Имдугуд, стремящаяся в горы.

 

Построенные мною города пришли ко мне,

И благосклонным взглядом я поглядел на «черноголовых», бесчисленных, как овцы,

Подобно стебелькам на склонах гор, к земле прижатым,

Подобно богу солнца, что людям дарит свет,

Так в Эгишнугаль вошёл я.

 

Храму Нанны и его хозяйствам достаток я принёс,

Зарезал скот, забил овец немало,

Велел трубить и в барабаны бить,

И весело звучать велел я барабанам.

 

Я, Шульги, приумноживший богатства, принёс я в жертву хлебы,

Как лев на царском троне, испугавшись,

Я пал в «высоком храме» Нингаль на колени,

Дал питьевую воду, льющуюся долго,

Колени преклонил, хлеб для еды принёс я.

 

Подобно соколу Ниншаре, я взлетел

Направившись из Ниппура в свой город.

В тот день ревела буря, ураган поднялся,

Южный ветер боролся с северным,

А молнии с семью ветрами запомнили небо,

От рева бури земля дрожала.

 

Ишкур рычал во глубине небес,

А ветры неба сковали воды на земле,

Крупинки града, мелкие и крупные,

Секли мне спину.

 

Я, царь, не устрашился, не выказал тревоги,

Как юный лев, я продолжал свой путь,

И, как осёл степей, я несся быстрым шагом,

Как жеребёнок, мчался я один…

 

Путём Нинтур шагающий смиренно,

От бога Энки получивший мудрость,

Могущественный царь Нанны,

Лев Уту, пасть свою раскрывший,

Инанной избранный ради свершения побед...

 

Ан возложил на мою голову истинный венец,

И скипетр я получил в святом Экуре.

На трон, излучающий свет и стоящий

На мощном фундаменте, я вступил и гордо поднял голову к небесам,

Сделал великим могущество моего царства.

 

"Шульги, сын Ур-Намму, Сделал Туммаль величественным, Ввёл Нинлиль в Туммаль (храм в Ниппуре)".

Подобно отцу, Шульги воздвигает храмы не только в Уре, но и в других городах Шумера. Он соорудил в Уре огромный дворец Эхурсаг, в котором разместился весь чиновничий аппарат государства. Все функции, которые прежде выполняла храмовая администрация, теперь перешли к царским чиновникам. Дворец контролирует все стороны хозяйственной жизни Шумера, ведёт учёт налоговых поступлений, доходов от царских поместий и мастерских, податей и дани. Продолжая начатую отцом унификацию, Шульги вводит обязательную для всего государства единую систему мер и весов, определяет точный размер пошлин и т.д.

Желая ещё больше утвердить себя в роли бога, Шульги строит для себя рядом с гробницей своего отца и матери на древнем царском кладбище, на глубине 10 м. обширную гробницу из обожжённого кирпича - настоящий подземный "дом". Следующий после Шульги царь построил там же ещё два "дома" - для себя и своей жены. Над подземными гробницами высился мавзолей.

 

Недалеко от Ниппура (Пузриш-Дагане) находилась ферма царя Шульги. В документах хозяйственной отчётности перечислены животные, которые здесь содержались. Сохранились таблички, удостоверяющие поступление на ферму в Пузриш-Дагане крупного рогатого скота, овец, коз, ягнят и др. животных (в качестве налогов, даров и жертвоприношений от подданных царя). Есть таблички расхода, из которых явствует, что ферма поставляла на царскую кухню всевозможные мясные продукты. В Пузриш-Дагане держали не только домашних животных: коров, баранов, коз, свиней, ослов, но и диких: зубров, туров, ланей, оленей и др. Молоко косули считалось любимым напитком богов и приносилось им в дар. Страстно увлекавшийся охотой царь собирал на своей ферме различные виды диких горных козлов, муфлонов, антилоп, газелей, а также кабанов и медведей. Медведей было много, поэтому их молодое мясо поставлялось на дворцовую кухню, а старые "несли охрану" городских ворот, что вызывало у приезжающих страх и восхищение перед царём, которому служат даже грозные дикие звери.

 

Шульги процарствовал 48 лет. Он оставил после себя огромное, богатое, прекрасно организованное государство. В результате политики Ур-Намму и Шульги противоречие между богатством и бедностью резко углубилось. Возродились храмы как экономическая сила страны. Благочестие царей-строителей храмов должно было служить примером для граждан, и без того достаточно преданных своим богам. Широкой рекой потекли в храмы жертвоприношения богам, которые совершались из самых различных побуждений: из чувства долга, ради получения помощи от храма, в порыве религиозных чувств или для того, чтобы заслужить милость небес.

 

В записях города Ниппура нет никаких упоминаний о вывозе товаров из священного города. Зато о ввозе говорится очень много. Из Лагаша привозились рыба, ячмень, ценные минералы, орудия труда, из Гирсу - рыба и пшеница, из Ура - ячмень и фасоль (или бобы), из Уммы - ячмень и тростник, из Урубиля (города богини Нинтинугга) - кирпич. Все эти товары большими партиями доставлялись судами. Многочисленные таблички сообщают о том, что в шумерских храмах, по старинному обычаю, было развито производство самых разнообразных изделий, например в Ниппуре - изделий из шерсти - тканей и одежды. Шерсть получали от овец и коз, которые поступали в храм в виде жертвоприношений и паслись на храмовых лугах. Размах производства шерсти в Ниппуре был так велик, что его храмы превратились в настоящую сокровищницу государства.

Царю, как и храмам, принадлежали поля, луга, бесчисленные стада, корабли, ремесленные мастерские. Кроме того, наряду с "предприятиями" царя существовали "предприятия" высших дворцовых чиновников и энси - наместников и губернаторов отдельных городов и провинций. Имущественное положение царских подданных зависело от их положения в обществе. Чем ниже ступенька лестницы, на которой стоял человек, тем скромнее был его достаток.

Обогащалось и купечество. Торговля благодаря безопасности торговых путей стала прибыльным делом. Судебные документы того времени сообщают об имущественных спорах, о долговых обязательствах и даже о купле-продаже земли. Солдаты наживались за счёт военной добычи, часто весьма богатой, и всевозможных льгот; например, они получали от царя земельные наделы. Число богатых граждан росло, а рядом множились ряды бедняков. Отцы вынуждены были продавать в рабство свои семьи, детей, чтобы избавиться от долгов и не умереть с голоду. Рабы-шумеры находились в относительно лучшем положении, чем представители других племён, взятые в плен на войне или проданные своими военачальниками.

 

На западные границы Шумера непрерывно совершали набеги воинственные племена Марту - амориты. Они захватили Сирию и готовились расправиться с Шумером. Об этом народе рассказывает короткая легенда, посвящённая бракосочетанию бога Марту с дочерью шумерского бога Нумушды. Когда Нумушда, восхищённый героическими подвигами Марту, решает отдать ему в жёны свою дочь, её подружки приходят в отчаяние, потому что бог Марту, а значит, и народ, который он представляет,

ест сырое мясо, всю свою жизне не знает, что такое дом, а умерев, остаётся непогребённым.

 

Эти дикие кочевники всё чаще появлялись на западных границах Шумера, нападая на плохо укреплённые города. Одновременно они все большими группами просачивались на территорию Шумера и мирно оседали в различных городах, увеличивая численность нешумерского населения. Так в Шумере формировалась новая сила, более тесно связанная с племенами кочевников пустынь Аравии и Сирии, чем со страной, в которую эти кочевники проникли. Роскошь, в какой жили привилегированные слои шумерского общества, благосостояние коренного населения Шумера вызывают у них зависть и неприязнь. Их радуют слухи о бунтах и набегах их соплеменников и других врагов Шумеров.

В конце жизни Шульги бунты участились. Сорок седьмой год царствования Шульги характеризуется как "год, когда Кимаш был разрушен"; последний год царствования престарелого правителя ознаменован разрушением Харши и Хуммурти.

 

2 047 – 2 037 гг. до н.э. в Уре правит Амар-Зуэн (Амар-Син).

---