САММАРА - культура, сменяющая Хассуну в Ираке в VI тыс. до н.э.

Керамика крашеная (расписная). Изображения птиц, рыб, животных, людей, геометрические композиции. Верхняя Месопотамия. Поглощена халафом.

 

Название Халаф, так же как и река Хавор (Хавур), упоминается в Библии. Следы этой культуры встречают от верховьев Евфрата до гор Тавра на севере и Ура на юге. Ее создателями, вероятно, были пришельцы с севера, первоначальная родина которых находилась в «Турецкой Месопотамии».

Там была яркая керамическая посуда характерной яйцевидной формы. Сосуды украшены чёрным и оранжево-красным орнаментом в виде геометрических фигур и изображений птиц, животных и людей, покрыты глазурью и обожжены в специальных закрытых печах при высокой температуре.

Такие же закрытые гончарные печи, в которых регулировалась температура, обнаружены в Каркемише, Тепе-Гавра и других поселениях.

Наиболее характерным признаком халафской культуры является керамика сравнительно простых форм, щедро украшенная натуралистическим орнаментом - головами быков и муфлонов, полнофигурными изображениями леопардов, оленей, змей, скорпионов, птиц, онагров, а также людей. Нередко орнамент образуют схематические изображения деревьев, растений и цветов или просто тесно расположенные прямые или волнистые линии, скопления точек и кругов.

Точно такой же простой узор можно и сегодня встретить на медных сосудах, продающихся на базарах Ближнего Востока. Ранняя халафская керамика покрыта красной или черной росписью по фону абрикосового цвета. В более поздний период изготовлялась керамика более сложных форм с кремовой обмазкой и заостренным отогнутым венчиком.

В заключительный период халафцы делали большие многоцветные «тарелки» с тщательно орнаментированной центральной частью.

В Телль-Халафе (Бейрут-Багдад) были найдены амулеты с изображениями быков, баранов и фантастических существ - полурыб-полузмей с человеческими головами. Там были грубые глиняные фигурки сидящих на корточках женщин, рожающих уродливых, часто безголовых младенцев.

 

Небольшие поселения халафской культуры располагались у рек, были плотно застроены однокомнатными сырцовыми домами в виде толосов с примыкающими прямоугольными хозяйственными постройками, иногда с печами, очагами (в т. ч. для обжига керамики).

Эти дома сооружались на каменных фундаментах со стенами из грубо вылепленного кирпича-сырца, так как формованный кирпич в это время в Месопотамии еще не был известен. В каждом доме было круглое сводчатое помещение и длинный прямоугольный вестибюль, возможно, с двускатной крышей.

Основой хозяйства были земледелие и скотоводство. Найдены каменные зернотёрки, ступки, серпы, обгоревшие зёрна разных видов пшеницы, ячменя, кости домашних животных (коровы, овцы, козы, собаки и др.). Многочисленны орудия из кости.

Погребения – трупоположения в катакомбах и ямах, трупосожжения.

Остатки святилищ с бычьими рогами, огромные рога животных, изображенных на глиняных сосудах, свидетельствуют о том, что здесь господствовал культ быка, служившего объектом поклонения как символ мужской плодовитости.

Многочисленные женские статуэтки доказывают существование у халафцев и культа Богини-Матери.

Носители халафской культуры были земледельцами. Они выращивали пшеницу-эммер, ячмень, лен. Рисунки на халафских сосудах свидетельствуют о высоком развитии ткачества, главным образом, видимо, шерстяных тканей. Возможно, халафцами были одомашнены козы и овцы.

Торговые связи халафцев были необыкновенно широкими и хорошо организованными. Они простирались от Персидского залива до Средиземного моря. Никогда до этого ни одна культура не осуществляла столь широкой торговой экспансии.

 

Конец халафской культуре положили пришельцы с юга Месопотамии — носители убейдской культуры (дравиды), двинувшиеся на север в поисках новых земель. Халафская культура была уничтожена или исчезла, по-видимому, ок. 4.400 - 4.300 гг. до н.э. Культура Эль-Обейда (Междуречье/Шумер) была схожа с поселениями, расположенными на Иранском нагорье и в долине реки Инд (ПРЭД - дравидская культура).

 

Набеги варваров Туркестана и Иранского плоскогорья уже давно лишали покоя мирных землепашцев, живших в долинах Тигра и Евфрата. На этот раз причиной скоординированного вторжения в долину Евфрата стало усиление засухи на высокогорных пастбищах. Это вторжение было особенно грозным из-за того, что окружающие скотоводы и охотники владели большим количеством прирученных лошадей. Именно наличие лошадей давало им колоссальное военное преимущество перед богатыми южными соседями. Они быстро оккупировали всю Месопотамию, вытеснив отсюда остатки культуры, волнами прокатившейся по всей Европе, западной Азии и северной Африке.

 

***

 

ЛИНАТ - Культура Гондваны (о. Ява, о. Суматра, Ю. Индостан). Эта Культура существовала, начиная с 8.000 г. до н.э. Это была группа государств - торговых олигархий на рабовладельческой основе, было сильно развито мореплавание, развит торговый и культурный обмен побережья Индокитайского полуострова, Цейлона и многих островов Индонезии. Были развиты архитектура, скульптура, а танец развился до театра мистерий. Люди были чувственны, богато одарённы художественно.

 

Пред – Дравидическая метакультура. К поздним образованиям этой метакультуры относятся города Мохенджо-Даро и Хараппа. Катастрофа (в начале второго тысячелетия до н.э.) явилась следствием как внутренних причин (для меня они не ясны), так и внешних: вторжения арийцев.

Эмблематический образ: (я видел его неотчетливо): Розовая пагода.

 

Воды Персидского залива подходили к Эриду, Телль-эль-Обейду и Уру, а Тигр и Евфрат не сливались в одно русло при впадении в залив. Холм Телль эль-Убейд, расположенный в 7 км к западу от Ура.

Первыми сюда пришли носители языка, условно называемого "банановым” из-за большого числа слов с повторяющимися слогами (типа Забаба, Хувава, Бунене) - ирототигриды, протоевфратцы. Именно их языку (порто-тридский) шумеры были обязаны терминологией в области ремесла и металлургии, а также названиями некоторых городов.

Носители "бананового” языка не оставили памяти о названии своих племен, поскольку они не изобрели письменность.

 

Глиняная посуда Эль-Убейда имеет не местное происхождение. Первые поселенцы принесли сюда стиль и формы керамики из своей родной страны. Единственное место, где была обнаружена керамика сходного типа,- это Элам, горная область, расположенная на юго-западе современного Ирана.

Эти люди около 4.400 – 4.300 гг. до н.э. создали в Южном Ираке так называемую убейдскую культуру.

 

Убадийцы - ПротоМалайская Раса - коричневая кожа, широкие скулы, полные губы, удлинённые глаза (раскосы), очень крепкого телосложения.

Дравидская / Южноиндийская Раса очень сходна с эфиопской, но отличается более прямой формой волос и несколько меньшим ростом; лицо немного ниже и чуть-чуть шире.), они говорили на языке дравидской группы, они были родственны дравидским племенам Индии.

 

Культура Эль-Обейда была схожа с поселениями, расположенными на Иранском нагорье и в долине реки Инд (ПРЕД - дравидская культура).

Убадийскими были названия шумерских городов: Эриду, Ур, Ларак, Ларса, Урук, Ниппур, Киш, убадийскими были наименования профессий в древнем Шумере: крестьянин, плотник, купец.

 

Убейдская культура отражает значительные успехи южномесопотамских общин, в экономическом отношении базирующихся на развитии поливного земледелия, которое было решающим рычагом всего прогресса. Крупные убейдские центры с монументальной архитектурой и специализацией производств становятся предтечей позднейших шумерских городов, как правило, складывающихся на местах именно убейдских поселков.

Формируются новые устойчивые культурные эталоны от типов керамики и терракот до храмовых комплексов.

Судя по всему, была налажена система торговых связей, без которых в Южном Двуречье, лишенном руды, строительного леса и камня, подобный прогресс был весьма затруднен и малоэффективен. Таким образом, можно считать, что в пору Убейда формируются основы шумерской цивилизации.

 

 Важным показателем значимости убейдской культуры является ее влияние на Северную Месопотамию и далее на отдельные районы Сирии и частично Малой Азии.

В Северной Месопотамии складывается характерный местный комплекс, представляющий собой локальный вариант убейдской культуры, который именуется обычно Северным Убейдом.

Расписная керамика убейдского типа и монументальные храмы, до деталей аналогичные храмовым комплексам Эреду, являются главными показателями влияния собственно убейдской культуры на северные районы Месопотамии (Гавра XIX—XII; верхние слои Хассуны и Арпачии; Грай-Реш IX—VI).

Специфической чертой Северного Убейда является сохранение, особенно на ранних этапах, сильных халафских традиций, указывающих на прямую культурную преемственность. Так, в расписной керамике сохраняются частично халафские мотивы, а иногда и полихромия. На первых порах существуют и круглые в плане дома наряду с прямоугольными строениями. Терракоты также изображают не стройных стоящих женщин, как это имело место на юге, а полных матрон, сидящих с согнутыми в коленях ногами, т. е. развивают образ, также сложившийся в халафской культуре. Несколько более массивен по сравнению с югом и прямоугольный сырцовый кирпич, употребяющийся строителями североубейдских поселений.
Из числа североубейдских памятников лучше всего изучена Гавра на левом берегу Тигра в районе Мосула (Тоbler, 1950). Здесь, начиная с самых ранних слоев, относящихся к убейдскому времени, известны и большие прямоугольные жилые дома, и храмовые комплексы. Иногда дома имеют внутренний дворик, по сторонам которого расположены комнаты.

Предполагается, что в слое Гавра XVII роль святилищ выполняли две круглоплановые постройки. В слое Гавра XIII представлен целый храмовый комплекс, состоящий из трех храмов, полностью аналогичных храмам Эреду. Размеры храмовых строений также довольно значительны, они имеют в длину от 12 до 14 м, а фасад одного из храмов покрыт белой штукатуркой. Как и в южном Эреду, в Гавре наблюдается выделение специального некрополя, где погребаются взрослые, тогда как детей по-прежнему хоронят под полами домов. Большинство погребенных имеют скорченную позу, но встречаются и вытянутые захоронения, что может указывать на наличие населения, принесшего эту традицию из Южного Двуречья.

В целом погребальный обряд становится достаточно разнообразным — наряду с захоронениями в ямах известны погребения в урнах и трупосожжения.
Районы Северного Убейда находились ближе к рудным залежам, и поэтому в отличие от юга здесь при раскопках изредка встречаются металлические предметы, к которым относились с меньшей бережливостью. К числу обнаруженных медных изделий относятся кольца, шилья и небольшие ножички, найдены также золотые бусы.

Среди специализированных производств на североубейдских памятниках становится особенно продуктивным изготовление печатей, вырезавшихся большей частью из стеатита, но иногда также из более ценных пород — мрамора, сердолика и даже лазурита. Последнее свидетельствует об обменных связях, достигающих, скорее всего многоступенчатым путем, весьма отдаленных территорий, поскольку лазуритовые копи находятся в Бадахшане на территории современного Северного Афганистана (Herrmann, 1968).

Изображения на печатях большей частью выполнены гравировкой, реже встречается сверление. Преобладают печати овальной формы с ушком на тыльной стороне — тип, возникший еще у первых земледельцев, когда, правда, функции печати-амулета, по-видимому, не были дифференцированы. Теперь же оттиски на глине становятся все более многочисленными.

До слоя Гавра XII большой популярностью пользовались печати с геометрическим орнаментом, хотя встречаются отдельные изображения животных. Позднее зооморфные мотивы становятся преобладающими.

Обычно изображаются одиночные животные, но нередко копытные четвероногие даются в сочетании с птицей, рыбой или змеей.

В целом комплекс Северного Убейда свидетельствует об установлении определенного культурного единства на основной территории всей Месопотамии. Вопрос о механизме этого явления остается не вполне ясным.

Наряду с резким усилением культурного влияния, идущего по направлениям обменных связей, имело место и прямое распространение групп населения, приносящего с собой новые культурные нормы и эталоны. В этом отношении показательно наличие в Гавре захоронений по новому погребальному обряду. Но это отнюдь не была полная смена жителей.

Северный Убейд как археологический комплекс состоит из двух культурных компонентов — элементов, продолжающих местные, халафские традиции, и элементов, отражающих прямое воздействие со стороны Южного Двуречья. Видимо, после периода экстенсивного освоения Южного Двуречья наступил этап, когда возрастающее население не могло прокормиться без кардинальных изменений в производительных силах, что и привело к сегментации в северном направлении. Скорее всего, это был не мгновенный акт, а длительный, многоэтапный процесс. На первых порах убейдские влияния, соединившись с культурным наследием Халафа, дают гибридные формы, а позднее, в пору Гавры XIII, наблюдается новое усиление южных импульсов, своего рода убейдский ренессанс.

 

 

На месте УРа обнаружены следы поселений второй половины V тыс. до н.э.

Зеленая глина нижнего слоя была дном древнего болота, окружавшего остров в те времена, когда его заняли первые поселенцы. Глину пронизывали корни тростника, сверху на нее осаждались мертвые листья и стебли, в нее погружался весь мусор, который бросали с острова. Постепенно глина загустевала, болото мелело, и наконец на его месте возникла суша. Когда она достаточно окрепла, люди начали строить и на ней свои хижины. Теперь это место стало как бы подножием холма, на котором стоял город.

Первые хижины были выстроены на узкой илистой отмели, возникшей главным образом в результате отложений растительных остатков. Среди них попадаются черепки, лежащие горизонтальными, утолщающимися в глубину слоями. Впечатление такое, словно здесь их бросали в воду и они медленно, под влиянием собственной тяжести, оседали сквозь жидкую тину на дно.

В низших слоях Ура появились следы человеческого поселения — распавшиеся необожженные кирпичи, зола и черепки. Археологи насчитали три последовательных напластования. Здесь в изобилии попадались богато расписанные сосуды убейдского типа, глиняные фигурки и плоские, прямоугольные кирпичи, сохранившиеся благодаря тому, что по какой-то случайности попали в огонь, а также куски глиняной штукатурки, тоже обожженной пламенем. С одной стороны эти куски были гладкими, плоскими или выпуклыми, а на другой их стороне сохранились отпечатки стеблей тростника.

Потоп смыл расположенные в низине кварталы и занес их илом, разумеется, не все люди погибли. Уцелевшие сохранили остатки древней культуры: ее следы археологи нашли в захоронениях.

В наносном слое было выкопано несколько могил, в которых археологи нашли посуду типа убейдской, но более пышно украшенную, чем в верхнем пласте подле гончарной печи. А в одной из могил оказался медный наконечник копья. Как позднее оказалось, это - самый ранний пример использования металла для изготовления оружия или инструментов.

Все скелеты в могилах лежали в вытянутом положении на спине, руки были сложены ниже живота. В более поздних захоронениях Месопотамии такая поза не встречается вплоть до начала греческого периода. Подобное изменение погребального ритуала очень важно: оно свидетельствует о коренных переменах в религии народа.

В некоторых могилах были найдены терракотовые фигурки того же типа, что и в развалинах домов Эль-Убейда. Все они изображают обнаженных женщин, иногда женщину, кормящую грудного ребенка, но чаще всего это просто женские статуэтки со сложенными спереди руками.

Все могилы были выкопаны в илистых отложениях значительно позже потопа, но в то же время они были гораздо древнее гончарной мастерской, построенной над ними в самом конце убейдского периода. Ниже могил лежал илистый пласт, достигающий трех с половиной метров толщины, совершенно чистый и однообразный, если не считать едва заметной прослойки более темного цвета. Микроскопический анализ показал, что эта прослойка наносного происхождения образована почвами, принесенными из средней части Евфрата.

Люди эти опустились и обнищали, и к тому времени, когда на месте древнего кладбища возникли гончарные печи, традиционное искусство окончательно пришло в упадок.

В богатую, но теперь обезлюдевшую долину хлынула новая волна пришельцев, на сей раз с севера. Они принесли с собой более развитую культуру — умение свободно пользоваться металлом, искусно обрабатывать медь и изготовлять посуду не руками, а на гончарном круге.

Сначала они просто селились рядом с уцелевшими от потопа убейдцами, но вскоре стали хозяевами страны.

Первоначально расписная посуда в Уре, типа убейдского, изготовлялась вручную. Однако по сравнению с подлинной утварью Эль-Убейда эта посуда имела ряд отличий. Она была вылеплена мастером из глины такого же беловатого или зеленоватого цвета, но черный орнамент в большинстве случаев сведен до минимума; сплошные горизонтальные полосы или простейшие фигуры нанесены невнимательно и небрежно. Все это явно свидетельствовало о крайней степени упадка, к тому же сам слой был весьма тонок.

Археологи нашли тяжелый диск из обожженной глины диаметром около метра с отверстием в центре (для оси) и маленьким отверстием у края для ручки. Это был гончарный круг, а точнее - древнейший образец этого приспособления, с изобретением которого человек сделал первый шаг от чисто ручного труда к машинному.

В раннем Уре были найдены печи для обжига глиняной посуды; там явно располагалась когда-то гончарная мастерская. Масса глиняных черепков представляла собой остатки поврежденных при обжиге изделий, треснувших или деформированных. Поскольку такой брак уже нельзя было сбыть, гончары просто разбивали его, и черепки накапливались вокруг печи до тех пор, пока не загромождали все пространство. Тогда над старой, погребенной под черепками печью складывали новую. Судя по шестиметровому пласту черепков, мастерская работала здесь очень долго.

Изучая остатки ее бракованной продукции, можно было проследить развитие гончарного искусства за весь этот период.

Дома строили из обычных кирпичей с плоским верхом.

Первоначально в Уре производилась одноцветная глиняная посуда. На отдельных крупных осколках хорошо сохранился либо густо-красный цвет, полученный с помощью раствора красного железняка, либо серый или черный, появившийся в результате «дымного обжига», когда дым специально удерживается в печи для того, чтобы глина прокоптилась. Позже посуда становилась расписной многоцветной.

 

В слое, датированном серединой IV тыс. до н.э. в Уре археологи обнаружили трёхметровый слой чистого песка без каких-либо следов человеческой деятельности.

Катастрофа (потоп), охватившая обширную территорию внезапно прервала культурные слои Убейдиского Ура. Вся плодородная долина между горами Элама и плато Сирийской пустыни была затоплена, все деревни разрушены, и, очевидно, лишь немногие города, расположенные на искусственных холмах, уцелели после такого бедствия. Другие, и в том числе Эль-Убейд, были покинуты жителями и заброшены надолго или навсегда. Потоп уничтожил культуру Эль-Убейда.

 

После Дарданова потопа первая волна винчанцев (Винчанская культура) ушла в Междуречье.

 

---