Аталарих (готск. Aþalareiks; лат. Athalaricus) (516(0516) — 2 октября 534) — король остготов, правил в 526 — 534 годах. Сын Эвтариха и Амаласунты, дочери Теодориха Великого.
Аталарих наследовал престол в 10-летнем возрасте после смерти своего деда Теодориха Великого. Регентство при несовершеннолетнем ребёнке должна была осуществлять Амаласунта. Но готская знать неохотно сносила власть женщины, и это неудовольствие усилилось ещё больше, когда Амаласунта вступила в сношения с императором Юстинианом I. Готы настояли на том, чтобы Аталарих, которому Амаласунта хотела дать классическое воспитание, был окружен молодыми готами; последние стали побуждать его к пьянству, к общению с женщинами, окончательно портили его характер и, пользуясь его неразумием, внушали ему непослушание матери, так что он вообще не считал нужным считаться с ней. Аталарих, предавшись безграничному пьянству, впал в болезнь, от чего и умер 2 октября 534 года.
Именно в правление Аталариха, видимо, под влиянием его матери Амаласунты Кассиодор написал свою «Историю готов». В одном из писем собрания «Variae» король Аталарих объявляет сенату: Кассиодор «…направил свои усилия на [разыскания] о древнем нашем роде, изведав путём чтения всё то, что едва ещё удержалось в седых записях предков. Он вывел из долгого забвения готских королей, скрытых в убежище старины. Он восстановил Амалов со всём блеском их рода, с очевидностью показав, что мы имеем королевские корни в семнадцатом поколении. Он сделал римским происхождение истории готов». Хотя труд Кассиодора не сохранился, но на его основе историк Иордан создал своё сочинение «О происхождении и деяниях гетов», правда, в несколько укороченном и переложенном виде.

 

Амаласунта (Амаласвинта; умерла в 535) — королева остготов, правила в 526 — 534 годах. Дочь Теодориха Великого и Аудофледы, сестры Хлодвига I, короля франков.

Амаласунта, королева остготов в Италии. Гравюра по дереву из Нюрнбергской хроники Хартмана Шеделя, 1493 год

В 515 году, по настоянию отца, вышла замуж за вестгота Эвтариха из дома Амалов. От этого брака она родила Аталариха и Матасунту. Но Эвтарих умер уже 522 году, а вскоре затем в 526 году скончался и Теодорих. Так как Аталариху было всего 10 лет, то, согласно завещанию короля, одобренному готской знатью, Амаласунта приняла регентство.
Красивая, богато одарённая и хорошо образованная (владела латинским и греческим языками), обладая к тому же большим политическим талантом, Амаласунта энергично взяла в руки бразды правления. Она покровительствовала римлянам, возвратила детям Боэция и Симмаха конфискованные имения их отцов, руководствовалась в своей деятельности советами Кассиодора, а своего сына Аталариха заставляла заниматься науками.
В первые годы после смерти Теодориха царил как внешний, так и внутренний мир. Остготское войско было боеспособным, особенно в том случае, если его вёл в бой опытный и решительный командир. Так в 530 году потерпела неудачу попытка гепидов захватить готскую Паннонию Сирмийскую. Витигес, будущий король, нанёс агрессорам ответный удар. При контрнаступлении остготская армия проникла далеко на византийскую территорию, и при этом был захвачен город Грациана в Верхней Мёзии. Впоследствии, почти через 5 лет нарушение границы в 530 году послужит Юстиниану предлогом для широкомасштабной агрессии против Равенны. Пока же никаких действий не последовало. В данный момент император был слишком занят войной с персами.
Амаласунта старалась улучшить отношения с бургундами. Она отказалась от земель к северу от Дюранса и заключила договор с южногалльским соседом. Но когда встал вопрос о войне с франками остготы пугались собственной смелости. В 531 и 534 годах остготы не пришли на помощь тюрингам, а в 532/533 году их войско не покинуло пределов своей страны, чтобы поддержать бургундов против франков. Таким образом, оба соседних союзных королевства утратили свою независимость, и общая готско-франкская граница, короткая во времена Теодориха, растянулась более чем на полторы тысячи километров. Теперь любое продолжение франкской экспансии вдоль этой линии угрожало остготским землям.
Готская знать неохотно сносила власть женщины, и это неудовольствие усилилось ещё больше, когда Амаласунта вступила в сношения с императором Юстинианом I. Готы настояли на том, чтобы Аталарих, которому Амаласунта хотела дать классическое воспитание, был окружен молодыми готами; последние стали подстрекать его против матери и вовлекли в излишества, от которых он и умер 2 октября 534 года.

Ещё раньше Амаласунта велела умертвить трёх предводителей готской оппозиции. Когда умер Аталарих, Амаласунта пыталась сохранить королевскую власть, предложив стать королём своему двоюродному брату, Теодахаду из Тусции, но управление предоставить исключительно ей. Но едва только Теодахад в ноябре 534 года был коронован, как он ещё в последние недели 534 года удалил Амаласунту из Равенны и заточил её на острове озера Больсена.
Византийский посол Петр Патрикий, хотевший, от имени своего императора, защитить жизнь Амаласунте, не мог помешать её убийству, родственниками трёх убитых ею готов, с дозволения Теодахада (весна 535 года). Согласно Иордану Амаласунта была заперта в горячей бане и от этого скончалась (убиение горячим паром в бане было распространено в Византии и в Римской империи).

Теодахад (Теодат) — король остготов, правил в 534 — 536 годах. Из рода Амалов, сын сестры Теодориха Великого Амалафриды, королевы вандалов. Был, по свидетельству Прокопия Кесарийского, человеком не лишённым образования, но жадным, трусливым, коварным, властолюбивым. Владея обширными землями в Тусции (Тоскана), Теодахад старался увеличить их путём захватов; «иметь соседей он считал великим несчастьем». Григорий Турский называет его даже королём Тусции. Из ненависти к регентше Амаласунте, своей двоюродной сестре, Теодахад завязал тайные сношения с Константинополем и решился отдать в руки Византии всю Тусцию, чтобы затем жить в Константинополе в сане сенатора и пользоваться своими сокровищами.

В 534 году, после смерти Аталариха готская аристократия заставила регентшу отдать престол в руки Теодахада. Амаласунта не имела другого выхода, так как видела общее недовольство женским правлением. Она заставила Теодахада поклясться, что он будет довольствоваться именем короля, предоставив ей всю полноту власти; но коварный Теодахад, став в ноябре 534 года королём и соправителем, нарушил обещание, объединился немедленно после венчания, со злейшими врагами Амаласунты, убил нескольких её приближённых и держал её в заточении на уединённом острове. Здесь она вскоре была убита (весна 535 года), несмотря на протесты византийского посла Петра Патрикия. Воцарение Теодахада и умерщвление горячей сторонницы римлян Амаласунты было делом ариано-готской партии.

Теодахад. Изображение на монете

Монета Теодахада, чеканившееся в Риме. Король изображён с варварскими усами

Император Юстиниан I немедленно выступил мстителем за убитую и объявил остготам войну, тянувшуюся, с небольшими перерывами, 20 лет и закончившуюся падением Остготского королевства. Главнокомандующий в Иллирике стратег Мунд, который после смерти Теодориха перешёл на сторону Империи, должен был начать военные действия в Далмации, где были слабые готские гарнизоны, не представившие упорного сопротивления. До конца 535 года он занял всю провинцию вместе с главным городом — Салонами (совр. Сплит). Точно так же легко сдалась Сицилия, где византийским отрядом предводительствовал Велисарий, нашедший почти везде приверженцев императора. Отряды римских ополчений Сицилии открывали ворота городов, так что даже Сиракузы, резиденция готского комита, капитулировала не оказав никакого сопротивления. Лишь гарнизон Палермо сдался не сразу. Мощные городские укрепления, однако не прикрывали гавань, поэтому флот Велизария смог зайти в неё и стать на якорь. После этого в шлюпки кораблей погрузили лучников и подняли эти шлюпки на мачты. На готский гарнизон обрушился град стрел, и тот был вынужден капитулировать. Сицилия была обращена в византийскую провинцию. Легкий переход Сицилии под власть императора был тяжким ударом для готского правительства, потому что с потерей этого острова Рим стал чувствовать стеснение в доставке продовольствия, а император получил надежный опорный пункт для своих дальнейших против Италии предприятий. Те же Сардиния и Корсика были снова присоединены к Византии. Римское население и сенат далеко не были расположены к Теодахаду. Желая сохранить в городе влияние, Теодахад поставил в нём гарнизон, и посылал в Рим укорительные письма.

Успех Велисария в Сицилии, который в скорости завоевал весь остров, и готов уже был высадиться в Италию, заставил Теодахада согласиться на самые тяжкие жертвы. Он обещал послу Юстиниана ритору Петру Патрикию отказаться от притязаний на Сицилию, платить подать, доставлять Империи вспомогательный отряд в 3000 готов — словом, он готов был поставить себя в положение самого обыкновенного предводителя федератов, отказавшись от королевской власти. Тайно от готов он согласился даже жить частным человеком, уступив Юстиниану всю Италию, если ему дана будет пожизненная пенсия в 200 фунтов золота.
Петр возвратился в Италию с поручением оформить соглашение с королём и указать ему удел, где он мог бы проводить жизнь, но нашёл его весьма несговорчивым и совершенно переменившим свой взгляд на дело. Это объяснялось тем, что Империя потерпела тогда две неожиданные неприятности: в Далмации императорский полководец Мунд потерпел поражение от готов и пал на поле боя вместе с сыном, а остатки его войска покинули страну; в Африке, в Карфагене вспыхнуло восстание императорских войск, которое побудило Велисария оставить Сицилию и поспешить в африканские владения. Это внушило Теодахаду несбыточные надежды, и он позволил себе не только свысока обращаться с посольством, но и заключить Петра под стражу, который после этого провёл в готском заточении четыре года. Таким неосторожным поступком он совершенно испортил своё положение. Теодахад первым из италийских королей приказал чеканить на монетах своё изображение, а не императора.

Ещё в зиму 536 года из Дураццо вышел императорский флот и захватил Далмацию. Важные города, такие как Солоны и Эпидавр (Рагуза, совр. Дубровник), были заняты, готских поселенцев вынудили перейти на сторону победителя.
Одновременно Велисарий, к этому времени подавивший восстание в Африке, с небольшим войском в 7500 воинов и со значительной личной дружиной, может быть, такого же состава, высадился в Южной Италии. Военные средства, бывшие в распоряжении Велисария, весьма не соответствовали предстоявшей пред ним задаче. Но в лице Велисария император Юстиниан имел лучшего полководца своего времени, которого, притом, снабдил самыми обширными полномочиями. С теми силами, которые у него были, Велисарий должен был завоевать для Империи страну с громадным населением, которая могла выставить сотню тысяч войска. Но была громадная разница в военной технике, в дисциплине и в искусстве между имперскими войсками и народными ополчениями, выставляемыми варварами. Что касается сопротивления, оказанного Велисарию готскими войсками, оно было крайне слабо подготовлено и согласовано в частях, и не имело обдуманного и правильно исполненного плана.
Узнав о высадке Велисария в Южной Италии и о движении другого неприятельского корпуса на Равенну из Далмации, Теодахад пригрозил Византии умерщвлением всех римских сенаторов с женами и детьми, но и это не помогло. При появлении византийского главнокомандующего в Южной Италии летом 536 года, оказалось, что там мало готских гарнизонов так, что население встречало с распростёртыми объятиями начавший здесь свои действия византийский корпус. Первым перешёл на сторону Велисария Эбримут (Эбримуд), зять короля, стоявший во главе войска готов в Регии (совр. Реджо-ди-Калабрия). Эбримут был отправлен Велизарием в Византию и получил там сан патриция.

Центром господства готов в Кампании был Неаполь; здесь были прекрасная морская гавань и обширный торговый центр с громадным и богатым населением. В Неаполе заперся готский гарнизон, который 20 дней выдерживал тесную осаду с суши и с моря. Уже Велисарий, отчаявшись в успехе затянувшейся осады, думал отступить от города, но тут ему помог случай. Ему было донесено, что есть возможность проникнуть в город чрез заброшенный водопровод, который никем не охраняется. Действительно, сотне храбрецов удалось ночью пробраться в город и овладеть двумя башнями, с которых они дали знать своим. Осаждающие бросились на стены, ворвались в город, и предали его грабежу и опустошению, не щадя ни возраста, ни пола (конец 536 года). Оставив в Неаполе небольшой гарнизон и приняв под власть кампанский город Кумы, Велисарий двинулся на Рим. Между тем, Теодахад в бездействии оставался в Риме, теряя более и более свой авторитет и доверие италийского населения. Правда, он завязал переговоры с франками, чтобы побудить их за уступку некоторых областей помочь ему против Велисария. Но когда готский вождь южной армии Эбримут перешёл на сторону врагов, и когда Неаполь, предоставленный собственной участи, не получил никакой помощи от короля, тогда готы стали приходить к сознанию национальной опасности и прибегли к революционным мерам. Часть войска, расположенного в Регате северо-восточнее Террачины, подняла на щит своего вождя Витигеса, который «умел владеть мечом и не пачкал рук стилем», провозгласив его королём (конец ноября 536 года).
Теодахад, презираемый ромеями и готами, думал найти спасение в Равенне, но на пути был убит подосланным от Витигеса воином (начало декабря 536 года).

 

Витигес (ок. 500—542) — король остготов, правил в 536 — 540 годах.
Витигес был незнатным человеком, но храбрым воином. Ещё в последние годы Теодориха Великого при осаде точно не выясненного города Витигес так отличился, что стал комитом-спатарием (начальником охраны), меченосцем, Аталариха. Как самостоятельный полководец, он успешно отразил нападение гепидов на Сирмий в 530 году. Теодохад сделал способного военачальника своим оруженосцем и передал ему верховное командование над всем мобильным готским войском, собравшемся на юге Лация.
Во время Византийско-готских войн, когда готский вождь южной армии Эбримут перешёл на сторону врагов и когда Неаполь, предоставленный собственной участи, не получил никакой помощи от короля, стали ходить слухи об измене. В этой обстановке Витигес был провозглашён воинами королём (конец ноября 536 года) и, убив Теодахада (начало декабря 536 года), занял престол. Витигес представлял собой героический тип национального готского короля, который сознавал всю опасность тогдашнего положения, и, тем не менее, старался сделать всё, что внушали ему долг и сознание своих обязанностей к соотечественникам.

Оставив в Риме гарнизон в 4000 человек, сам Витигес отступил к Равенне в намерении подготовить военные операции на будущий год и укрепить собственное положение среди италийцев и готов. Нужно признать весьма важным в политическом смысле шагом его брак с дочерью королевы Амаласунты, то есть с внучкой Теодориха Матасунтой, ибо этим браком он сближал себя с королевским родом Амалов и получал законное право на королевскую власть. Но первым и крупным несчастьем для Витигеса было то, что он не удержал в своей власти Рим, иначе говоря, обманулся в расположении римского населения. Епископ Рима Сильверий послал навстречу, приближавшемуся Велисарию послов, обещая сдать город. Готский гарнизон был не в состоянии защитить Рим против внутреннего и внешнего врага, так что с 9 на 10 декабря 536 года в одни ворота входили в Рим войска Велисария, а в другие выходил готский гарнизон.

По ближайшим распоряжениям Велисария в зиму 536/537 года можно было заключать, что он рассматривает Рим и Италию, как составную часть Империи. Считая себя обеспеченным со стороны юга, Велисарий начал приготовлять в Риме центральный пункт для будущих военных предприятий в Италии, и, с этой целью, озаботился укреплением городских, стен и подвозом съестных припасов из Сицилии и из окрестностей. Но и Витигес, со своей стороны, занят был деятельными приготовлениями к походу. Прежде всего, он принял меры к тому, чтобы поставить на военное положение готский народ и снабдить, способных носить оружие, военным снаряжением и конями. Перед Витигесом была сложная задача: с одной стороны, предстояло выставить наблюдательный отряд на севере, чтобы не допускать враждебного вторжения имперского отряда из Далмации; с другой стороны, необходимо было озаботиться мерами, чтобы франки не воспользовались затруднительным положением готского королевства и не ворвались в Италию с северо-запада. Это, тем более, необходимо было иметь в виду, что император Юстиниан I уже вступил в сношения с франками, и желал привлечь их к союзу против готов. Витигес мог считать себя весьма счастливым, что ему удалось достигнуть соглашения с франками, которые отступили из Прованса и дали слово не принимать враждебных действий в Северной Италии. К началу весны Витигес мог располагать громадным ополчением в 150 000 воинов, в котором значительная часть составляла кавалерия. Велисарий в письме императору сетует о 30-кратном превосходстве сил противника.

Велисарию с весьма небольшими силами нельзя было выступить против неприятеля в открытом поле: его надежда заключалась в городских укреплениях, и в той мысли, что Витигес едва ли в состоянии предпринять правильную осаду хорошо защищенного города. Кроме того, Велисарий, оценивая то громадное впечатление, что произвело в Италии захват Рима, понимал, что он ни под каким видом не может очистить, занятого им города, и поэтому распространял мысль, что он не выйдет из Рима живым и будет его защищать до последней крайности. В ожидании вспомогательных отрядов, которые должны были прийти из Константинополя, он требовал от городских жителей участия в защите городских стен, и сам был везде на первом месте. Желая несколько задержать Витигеса, прежде чем он окружит Рим своим громадным войском, Велисарий выставил против него небольшой кавалерийский отряд на pons Salarius, где и произошла первая военная стычка, в которой греки и готы показывали изумительную отвагу; Велисарий не раз подвергался крайней опасности. Готы ударили с тыла и с флангов на византийский отряд, неосторожно погнавшийся за неприятелем, и прижали его к стенам города у Салариевых ворот. Уже разнёсся слух, что Велисарий убит, и римляне не хотели открыть ворота, имея опасение, чтобы вместе со своими не ворвались в город и неприятели. С большим трудом удалось Велисарию восстановить порядок в своем отряде и найти защиту за стенами города, куда, наконец, при наступлении ночи впущены были греческие воины.

С конца февраля город был окружен готами, которые раскинули шесть военных лагерей, и считали судьбу Рима совершенно предрешённой, так как им были известны слабые средства, какими располагал Велисарий. Витигес предложил Велисарию вступить в переговоры и обещал дать свободу гарнизону, если ему будет сдан город, но Велисарий отклонил предлагаемые условия. Пользуясь оплошностью врага, Велисарий в начале апреля ввёл в Рим вспомогательный отряд из 1600 воинов славянского и гуннского происхождения, после чего он начал делать неожиданные вылазки там, где неприятель был наименее подготовлен, и наносил ему значительный урон. По словам Прокопия Кесарийского, всего было 69 сражений между осаждающими и осажденными. В начале лета прислано было из Константинополя жалованье войску, но вспомогательных отрядов, которых так ждали и Велисарий и население Рима, все-таки не было. А между тем, в городе чувствовался недостаток в припасах и в воде. Чтобы поддержать дух населения, Велисарий распустил слух, что войска высадились в Кампании, и что помощь приближается.
Не лучше, однако, было и положение осаждающих. Сосредоточение громадного войска под Римом вызывало необходимость вполне обдуманной и правильно выполняемой системы подвоза припасов. Но Кампания была опустошена, а из Тосканы уже взяты были запасы. Велисарий вывел часть гарнизона из Рима и занял Террачину и Тибур; этим он уменьшил количество населения в Риме, нуждавшееся в прокормлении, и, кроме того, получил возможность ограничивать неприятелям свободу движения и стеснять их в подвозе съестных припасов. Между тем секретарь Велисария, историк Прокопий, организовал вместе с супругой Велисария Антониной закупку хлеба в Кампании собрал до 500 человек из местных гарнизонов, чтобы доставить в Рим заготовленные запасы. В то же время, к величайшему удовольствию Велисария, в Неаполь был доставлен значительный военный отряд в 4800 человек, который нашёл возможность добраться до Остии и соединиться с римским ослабевшим гарнизоном. Тогда Витигес понял, что продолжать осаду было бы безрассудством. В самом деле, во время осады погибло более 30 тысяч готского войска и столько же выбыло из строя по случаю ран и болезней. Витигес послал к Велисарию уполномоченных договариваться о мире. Он обещал уступку Сицилии, и даже Кампании и уплату дани. Велисарий не хотел даже слушать о ежегодной дани, требовал только одно — безусловного очищения Италии. Сошлись, наконец, на том, чтобы заключить перемирие, пока можно будет войти в переговоры с самим императором.

В течение трёх месяцев, пока шли сношения с Константинополем, Велисарий успел во многих отношениях изменить положение осаждённого города. Прежде всего, он нашёл возможным, снабдить Рим съестными припасами, затем морем доставлены были в Остию вспомогательные отряды из Африки — словом, он воспользовался перемирием для исправления тех бедствий, какие нанесены были осадой. Между тем осаждавшее войско оставалось в самых невыгодных условиях, в смысле доставки продовольствия, так как Велисарий командовал морем и постепенно отрезал готов от сношений с Южной и Северной Италией. Витигес заявлял неудовольствие на предприятия Велисария, но последний, не обращал на это внимания и искал лишь случая заставить готов нарушить весьма для них невыгодное перемирие.
В первые зимние месяцы 538 года римское конное войско переправилось через Апеннины, опустошило готский Пицен, обратило в рабство жён и детей стоявших под Римом готов и наконец выдвинулось к Римини, где встало лагерем в опасной близости от Равенны. Наступление византийского войска на Римини стоило жизни дяде короля. Дальнейшее продвижение императорскому войску преградила горная крепость Ауксим (совр.Осимо) к югу от Анконы. Этот «ключ от Равенны» защищал сильный готский гарнизон из 4000 воинов.
Это ставило короля Витигеса в весьма опасное положение; через некоторое время до него дошли слухи, что королева Матасунта, находившаяся тогда в Равенне, вступила в сношения с предводителем греческого отряда. Тогда Витигес после стоянки под Римом один год и девять месяцев вынужден был в марте 538 года снять осаду и идти на север, чтобы попытаться отстоять, по крайней мере, Северную Италию, где господство готов оставалось ещё довольно прочным.

Освободившись от осады, Велисарий получил возможность продолжать составленный им план освобождения Италии от готского господства. Как раз к тому времени получено было известие из Медиолана (совр. Милан), что достаточно будет отправить небольшой отряд, чтобы присоединить Лигурию к имперским владениям. Это открывало для Велисария перспективу двинуться с севера и юга на центральные области, занятые готами, и отнять у них Равенну. План казался, тем более, легко осуществим, что Империя владела морскими сношениями, и что на помощь прибыли с вспомогательным отрядом в 7000 воинов евнух Нарсес и главнокомандующий Иллириком Юстин. Правда, прибытие Нарсеса, который по занимаемому им положению был не ниже Велисария, изменяло роль этого последнего и было поводом к недоразумениям между вождями. Между прочим, разногласия между Велисарием и Нарсесом, касались самого плана военных действий. В то время как, по мнению Велисария, следовало предпринять движение с севера и для этого необходимо было очистить Лигурию, Нарсес и часть вождей стояли за немедленную осаду Равенны.
Византийский флот в 538 года высадил в Генуи войско, которое по просьбе населения взяло Медиолан (совр. Милан) и угрожало Тицину (совр. Павия), второму по значению укреплённому городу готов после Равенны. Тут в помощь готам прибыли бургунды, присланные франкским королем Теодебертом I. Небольшой византийский гарнизон, осажденный в Милане, не мог долго держаться, и сдался на условии свободного выхода из города (март 539 года). Но зато город испытал страшное разорение. Раздраженные готы перебили в нём мужское население, женщин отдали бургундским союзникам, и разрушили городские укрепления. Изгнанием имперских войск из Лигурии готы были обязаны Урайе, племяннику Витигиса. Конфликты между Велисарием и Нарсесом на время полностью парализовали императорское войско. Утрату Милана не в последнюю очередь следует отнести на счёт нечётких отношений субординации. Это обстоятельство заставило Юстиниана сознать свою ошибку в назначении Нарсеса и возвратить главное командование Велисарию. Евнух был отозван в Константинополь, но 2000 герулов, подчинявшиеся только ему покинули византийскую армию и отправились домой в Паннонию.

В течение 539 года, когда Велисарию были развязаны руки вследствие отозвания Нарсеса, он занят был приготовлениями к осаде Равенны, для чего предпринял поход по адриатическому побережью, с целью очистить от готов расположенные здесь города. Византийская армия в Лигурии, получившая новые подкрепления уже летом 539 года полностью связала силы Урайи и пресекала любые попытки племянника короля выйти из долины реки По и снять осаду с готского Фьезоле. Сам же Велисарий с 11 000 воинов семь месяцев осаждал укрепленный город Ауксим (совр.Осимо), составлявший ключ к Равенне. Между тем, король франков Теодеберт не ограничился посылкой бургундского отряда, а предпринял лично поход в Италию со стотысячным войском. Никто не знал намерений франкского короля — идёт ли он в качестве завоевателя или союзника. Франки прежде всего напали, по переправе через По, на готский лагерь и заставили готов в страхе бежать к Равенне. А захваченных готских женщин и детей «христиане» франки принесли в жертву богу этой реки. Затем, подобно всеразрушающему смерчу они обрушились на императорские войска. Византийские мелкие отряды не могли оказать сопротивления этим полудиким полчищам, отличавшимся необычным вооружением и отчаянной храбростью. Но франкское войско не имело дисциплины, и не в состоянии было исполнить до конца предпринятого королём дела. Насытившись военной добычей и сделавшись жертвой повальной болезни, которая истребила громадное число войска, франки скоро возвратились на родину, не изменив хода военных действий и не оказав влияния на судьбу готского народа.
После того как франкская буря пронеслась, византийцы и готы вновь поднялись друг против друга. В это время пали как Фьезоле, так и Ауксим; после взятия этого города Велисарий зачислил готский гарнизон в имперское войско. В конце 539 года Велисарий смог соединить свои силы под Равенной, где находился в полном и непонятном бездействии король Витигес. Постепенно окружаемый имперскими войсками, и потеряв надежду на прибытие новых готских отрядов на выручку Равенны, король Витигес рассчитывал ещё на иноземное вмешательство. Так, он завязал сношения с лангобардами, занимавшими нынешнюю Венгрию, и просил у них союза против Империи, но на этот раз безуспешно. Настоящие планы франкского короля пока ещё не были известны Витигесу, и он мог ожидать от него вмешательства в дела Италии в качестве друга и союзника готского народа. Но послы франкского короля, прибывшие в Равенну, предлагали союз под условием уступки им половины Италии. Это была слишком дорогая цена, притом, за эту цену можно было получить мир непосредственно от самого императора. Была и ещё у готского короля одна, правда, довольно туманная, но широкая и обольстительная перспектива. Готы имели понятие о взаимных отношениях двух империй на Востоке: Византийской и Персидской — и хорошо понимали, что Византия могла развивать военную деятельность на северной и западной границах, под условием мира и спокойствия на персидской границе.

Таким образом, начавшиеся между Витигесом и царём Хосровом I переговоры сильно беспокоили Юстиниана, который не мог не отдавать себе отчета в крайних затруднениях, угрожавших Империи в том случае, если бы Хосров нарушил мир, в соглашении с готами. Поэтому, император Юстиниан снизошёл к тому, чтобы милостиво выслушать готских послов, уже два года томившихся ожиданиями в Константинополе, и обещал начать в Италии мирные переговоры. Вместе с тем, уполномоченные императора сенаторы Домник и Максимин прибыли к Равенне с поручением заключить мир. Витигесу предлагалось со стороны императора: первое, выдать половину королевских сокровищ в вознаграждение за военные издержки; второе, уступить империи всю страну на юг от реки По. Таким образом, Витигес из самостоятельного государя обширной и богатой страны обращался в скромного владетеля небольшой области между франкской державой и Империей и утрачивал, вместе с тем, право иметь собственную внешнюю политику. Хотя эти условия были отяготительны, но Витигес должен был принять во внимание отчаянные условия, в каких он находился, и взвесить то обстоятельство, что по заключении мира он может дать готам покой и свободу в Северной Италии и обдумать дальнейшие решения, — ввиду этих соображений он должен был принять эти условия.

Но дальнейший ход событий зависел от неожиданно сложившихся совершенно непредвиденных условий. Оказалось, прежде всего, необходимым, чтобы главнокомандующий подтвердил своей подписью мирные условия; между тем Велисарий, питая уверенность, что Италию можно обратить в византийскую провинцию и принудить готов к безусловной покорности, не захотел дать своего на это согласия. В свою очередь, из этого обстоятельства, когда оно огласилось между готами, возникли новые осложнения. Между готскими вождями, бывшими в Равенне, уже было недовольство против короля Витигеса, который не оправдал надежд народа, и вёл столь неудачно войну с греками. Принятая на себя Велисарием роль, в которой он обнаружил несогласие с волей и желаниями императора, казалась готским вождям и народу достаточной порукой за то, что он сумеет гораздо лучше, чем их король, повести их победам и к славе. Словом, между готами созрела мысль предложить Велисарию корону и избрать его в свои короли; эта мысль не встретила возражений и со стороны Витигеса, который готов был сложить с себя власть.
По всей вероятности, Велисарий обещал своё согласие на предложение готов, которые предлагали ему титул «короля западного». На таких условиях была сдана Равенна в мае 540 года. Но Велисарий не воспользовался сделанными ему предложениями, а начал приводить в исполнение статьи договора между Империей и готами. При этом на первых же порах оказались недоразумения, которые ставили под сомнение приведение в исполнение мирных условий. Велисарий был вызван в Константинополь, и готы считали себя обманутыми в возлагаемых на него надеждах. Велисарий же, с королём Витигесом, королевой Матасунтой, и с пленными знатными готами, имея с собой королевские сокровища, сел на суда и отправился в Византию, чтобы поднести императору вновь приобретенную страну, пленного короля и громадные богатства. В Константинополе Витигис обратился в ортодоксально-никейское вероисповедание, получил богатые имения в Малой Азии, сан сенатора и титул патриция. Умер Витигис в 542 году.

 

---