На взаимосвязь сознания и света указывают и лексемы укр. «зірка» («звезда»), укр. «зір» («зрение»), рус. «созревать» и «прозревать». Об аналогичной связи могут свидетельствовать и русские лексемы «звезда» и «вежды» («веки; глаза»), а также нем. Einsicht («прозрение; понимание») и нем. Sicht («вид; видимость; перспектива») [8, с. 256-257, 771].

Возможно также, что не случайно похожие между собой в немецком языке лексемы sehr («очень») [9, с. 464], Sehen («зрение») и sehen («смотреть») [8, с. 763], а в русском языке «очи» и «очень». Для того, чтобы что-то хорошо увидеть, необходима соответствующая работа души, то есть концентрация внимания (ведь можно смотреть и не видеть, слушать и не слышать) и энергия света: сравните с лексемой греческого происхождения «Ад-Аид», что буквально значит «там, где не видно» («а-» – префикс отрицания, а «ид-ейдос» – «образ; виденье»).

То есть, как отмечает философ Павел Флоренский, «ад – это то место, то состояние, в котором нет видимости, [...] какое невидимо и в котором не видно», потому что там нет Божьего света [13, с. 179].
Следовательно, понять что-то, прозреть – это значит накопить определённое количество знаний, опыта, подобно тому, как плод, чтобы созреть, должен насобирать необходимое количество энергии. По-видимому, потому рус. «свет» похоже на лексему «ведать», которая является однокоренной со словами рус. «видеть», «вид», укр. «свідомість» («сознание»), а, возможно, и с англ. wit («ум, толк») [6, с. 369].

К этой группе примыкают и лексемы с основой «-вет»: «совет», «ответ», «приветствовать», «навет» и т. п. Связаны с ними и слова «вести» и «вождь»: нельзя кого-то куда-то вести без «веданья», определённых знаний.

Важно, что рус. «свет» имеет два значения: «свет» (как явление природы) и «Божий мир». Последнее являет собой определённый противовес языческому «потустороннему миру», миру умерших. Вспомним при этом, что в языческие времена «потусторонний мир» не разделялся на рай и ад (укр. «пекло» – «место, где печёт»).

Как свидетельствуют визионеры Данте Алигьери и Даниил Андреев, в языческую эпоху все умершие попадали только в ад, рай для простых смертных был закрытым, а чистилища ещё не было – его создал Иисус Христос (после Своей победы над Тьмой на Голгофе) из верхних слоёв ада [1, с. 23-24, 45, 521], [2, с. 166]. Интересно, что в английском языке значение «прозрение (в психологическом смысле)» принадлежат лексеме inside, а side имеет значение «бок, сторона; край, конец; точка зрения» [6, с. 332].

Стоит добавить, что вышеупомянутое понятие «сознание» тесно коррелирует с понятием «совесть» и они оба имеют семантику совокупности. Это утверждение не вызовет особенных отрицаний, если мы обратим внимание, что слово «сознание» в русском языке означает ни что иное, как совокупность знаний. А семантика слова «совесть» в этом отношении кажется менее прозрачной.

Но вот что о совести пишет духовидец Даниил Андреев: «То, что зачастую кажется нам монолитным, простым, нерасчленимым двигателем наших поступков, например совесть, в действительности представляет собой весьма сложный результат разных рядов. В основном совесть есть голос нашей монады. Но его доступ в сферу нашего сознания обусловливается воздействием вторых рядов [...] – это есть проявление Промысла, действие сил Провиденциальной природы» [2, с. 99].

Собственно говоря, совесть является «совокупностью сведений-знаний», ведь «весть» и «ведать» – это разные модификации одного и того же слова. На совокупность «ведомостей» указывает и укр. «свідомість».

О совокупной семантике понятие «совесть» свидетельствует и нем. лексема Gewissen [8, с. 383], которая связана с нем. wissen («знать») и, вероятно, с нем. Weise («мудрец; мыслитель») [8, с. 952]. Ведь мудрость является ничем другим, как синтетическим знанием, знаниями из разных сфер человеческой жизни, полученных из практики. И именно поэтому связанны между собой укр. «розум» и рус. «ум» – с «уметь».

А в немецком языке на аналогичную семантико-этимологическую связь указывают глаголы kennen («знать; быть знакомым (с кем-нибудь, с чем-либо)») и коnnen («мочь, быть способным, быть способным, быть состоятельным; уметь; знать») [8, с. 522].

Именно поэтому и судьбу племени во всех народах решал совет старейшин – людей, обогащённых жизненным опытом. Возможно, не случайна и схожесть слов «старый» и англ. star [6, с. 343], а «ведать» – с лат. veteranus («старый; испытанный, опытный»), лат. veteratorie («ловко, сообразительно, хитро») и лат. veteres («предки») [5, с. 818].

Учитывая отмеченное, вполне вероятно выглядит наше предположение о связи нем. wissen с нем. weisen («показывать, указывать») [8, с. 952], а также с нем. weiss; («белый») [8, с. 952].
Показывать что-то – это ничто другое, как проливать на него свет, а белый цвет – это суммарный цвет, гармоничное сочетание в одно целое всех цветов радуги – символа гармонии, какой-то чистоты и праздничности: поэтому и названия у неё в украинском языке «веселка» и «райдуга» – «дуга рая».

Отсюда становится понятней, почему у древних греков богиня радуги (дуги рая) Ирида считалась вестницей олимпийских богов, их знамением: сравните однокоренные слова «знамение», «знамя», «знак», «знать» и «сознание».
Вспомним в данном контексте и выражение «белый свет» – мир, который предусматривает определённое количество составляющих в определённой пропорции-соразмерности. Если же лишать наш мир его составляющих, то начнётся превращение белого сначала в серое, а затем – в чёрное, антипод белого. И если понятие «белый» связано с понятием «Божий», то понятие «чёрный» связывается с его антиподом Сатаной.

Важно при этом, что понятие «свет» связано с лёгкостью и благодатью, а тьма – с тяжестью: ср. нем. Licht («свет; перен. светило, разум») и нем. leicht («лёгкий») [8, с. 559, 563], англ. light («свет; лёгкий») [6, с. 234] и однокоренные с ними укр. слово «пільги» и рус. «льготы» («облегчение»); «грех» и «груз», «грязь», лат. gravitas («тяжесть») [5, с. 353].

Как здесь не вспомнить русскую поговорку «Ученье – свет, а неученье – тьма». Именно процесс познания и призванный нас выводить из тьмы греха. Человек создан «по образу и подобию Божьему», где за словом «образ» можно видеть идентичные структуры человека-микрокосмоса и Вселенной-тела Божьего, а за «подобием» – аналогичную с Верховным Творцом природу, способность творить.

Однако, как человек может научиться творить, не подражая (укр. «наслідуючи», то есть «идя по следам») Творцу? Именно поэтому в основе любой его деятельности должен лежать триединый принцип «религия – наука – искусство».