Тот факт, что вокруг педофилии удалось создать такую истерию, говорит о том, что к тому должны быть определенные предпосылки. Ничего подобного нельзя было бы сделать относительно, например, изнасилования женщин или банального убийства. Хотя, безусловно, изнасилования женщин, случаются куда как чаще, чем факты педофилии и отличаются не меньшей, а, пожалуй, большей кровожадностью.

Реакция среднестатистического человека на факты педофилии напоминает нам реакцию религиозных фанатиков в случае, как это принято называть, оскорбления их религиозных чувств. И это не случайно. Педофилия является нарушением самого древнего культурного запрета - табу. Тотем и табу были одними из первых верований первобытных людей и стали основой для зарождения религий.

Зигмунд Фрейд в своем труде "Тотем и табу" достаточно подробно отвечает на вопросы "что такое тотем и табу" и "зачем они нужны". Мы в нашем изложении коснемся лишь феномена табу. Как верно подметил Андрей Майков в своей статье "Табуированное сознание опаснее педофилов", табу - это абсолютная и иррациональная форма запрета, являющаяся свойством примитивного сознания, не способного ни к тонким дифференциациям, ни к причинному обоснованию отказов от нежелательного поведения. Табу - это строгий запрет под страхом смерти. Причем страх этот необъяснимый, мистический, т.к. не существовало объяснения механизма возмездия за нарушение табу. Была только непоколебимая вера в неотвратимость этого возмездия. Табу стояло на страже всего того, что люди считали самым дорогим. Прежде всего, это дети, затем женщины и вожди племени. Если табу женщин действовало только в определенные моменты ее жизни (например, табу беременной женщины, которое можно считать тем же табу ребенка), то табу на детей и вождей распространялось на весь период детства, и соответственно, правления вождя. Табу было настолько жестким, что не просто запрещало какие либо действия над объектом табу. Оно просто-напросто запрещало к нему прикасаться. Более того, запрет касался всех вещей, которые принадлежат объекту табу, а в случае с вождем и те вещи, к которым он просто прикоснулся. Причем прикосновение могло быть опосредованным. Например, вождю запрещено было раздувать огонь в очаге, т.к. его сила передавалась огню, а от огня горшку, который стоял в очаге. От горшка на пищу в этом горшке. Таким образом, простой смертный, отведавший этой пищи должен был неминуемо погибнуть.

Но запрет, тем более такой жесткий, был бы лишен всякого смысла, если бы не было искушения его нарушить. Здесь будет уместно привести цитату из работы Дж. Фрейзера (J. Frazer) "Тотемизм и экзогамия", которую приводит Фрейд в "Тотеме и Табу":
"Преступления, запрещаемые законом, это преступления, которые охотно совершили бы многие люди по своей природной наклонности. Не будь этой наклонности, не совершались бы и подобные преступления, а если бы такие преступления не совершались, то зачем надо было бы их запрещать?"

Но это не объясняет дикую ненависть к нарушителю табу, если не упомянуть еще об одном важном аспекте этого верования. Наряду с верой в неизбежное возмездие за нарушение табу существовало такое же стойкое убеждение в том, что если это возмездие не наступит, несмотря на его неизбежность (с логикой у наших предков явно была напряженка), то это навлечет несчастья на все племя. Таким образом, если смерть нарушителя не наступала естественным образом, племя собственноручно убивало преступника в коллективном приступе ярости. Люди вскоре перестали ждать возмездия свыше, то ли в силу опыта поколений, который говорил, что ждать его бессмысленно, то ли по причине укоренившегося стремления поскорее покарать преступника, чтобы избавиться от чувства страха.

От части к чувству страха примешивалось и другое, не менее пагубное и разрушительное чувство черной зависти. Допущение подобного мотива не находит понимания у многих читателей. Тезис о том, что преступник, тем более педофил, может вызывать зависть у тех, кто его осуждает, вызывает волну негодования у читателя. Если мы предугадали вашу реакцию на этот тезис, то перечитайте еще раз цитату Дж. Фрейзера и попробуйте оспорить его логику. Подробнее читайте здесь.

Таким образом, мы заключаем, что истерия по поводу педофилии коренится в древнем страхе и, как следствие, возникшем стремлении совершить возмездие. Именно поэтому оказалось возможным создать истерику вокруг этой темы, так же как создаются очаги страха, агрессии и ненависти в религиозных кругах. Религиозная истерия всегда идет рука об руку с религиозным фундаментализмом и терроризмом. Так и причины педоистерии - это в первую очередь страх, и агрессия, как способ избавиться от страха. Так же не будем исключать дополнительный мотив - зависть, который не является первостепенным, но никак не может быть сброшен со счетов.

 

В общественном сознании, совершенно не осознано, применяются двойные стандарты к понятию "педофил". Когда обыватель рисует себе образ педофила, ему он представляется, как кровожадное животное, сроднисексуальному маньяку. Но при этом в педофилы записывают любого, начиная от настоящих маньяков-насильников и заканчивая потребителями детских эротических изображений. Используя подобные двойные стандарты очень легко представить любителя детской эротики – грязным растлителем и сексуально озабоченным психопатом.
Табуированные образы отличаются сильной невнятностью формулировок. Табу всегда находилось вне обсуждения. Поэтому массовое сознание не способно к дифференциации понятий и образов, связанных с табу. Неразличимыми остаются не только тонкие грани, а вообще любые различия внутри табу.

В психологии и психиатрии понятие "педофил" очерчено давно и очень четко – это человек, испытывающий извращенное половое влечение к детям допубертатного возраста. Если бы сегодня общественность пользовалась именно этим определением, то круг педофилов бы сократился до невероятно малых размеров. Еще Зигмунд Фрейд писал, что истинное влечение к детям является весьма редким явлением.

Случаи, в которых сексуальными объектами выбираются незрелые в половом отношении лица (дети), кажутся единичными отклонениями. Только в исключительных случаях сексуальными объектами являются дети; большей частью они приобретают эту роль, когда импульсивное (неотложное) влечение индивида не может в данную минуту овладеть подходящим объектом.
Из эстетических соображений является желание приписать это душевнобольным, как и другие тяжелые случаи отклонения полового влечения, но это неправильно. Опыт показывает, что у последних не наблюдается каких-то особенных нарушений половых влечений по сравнению со здоровыми людьми. Так, сексуальное злоупотребление детьми с жуткой частотой встречается у учителей и нянек просто потому, что им предоставляются для этого наиболее благоприятные случаи. У душевнобольных встречается соответствующее отклонение только в усиленной форме, или, что имеет особое значение, оно стало исключительным и заняло место нормального сексуального удовлетворения.

"Три главы к теории полового влечения" Зигмунд Фрейд

В связи с этим мы заключаем, что патологические случаи педофилии очень редки. Как правило, растлители детей – это люди, которые в силу различных причин не могут или не хотят строить интимных отношений с женщинами. У одних чисто практические проблемы – они не нравятся женщинам, они их боятся, они застенчивы и неуверенны в себе. Такие педофилы, как правило, не нравятся и детям, поэтому такие более склонны к насильственному овладению детьми. Другие аргументируют свои предпочтения с чисто эстетической точки зрения – для них юное тело и душа более привлекательны, чем зрелые женщины. Эти педофилы искренни с детьми, они искренне ими восхищаются и любят их. Зачастую они не дурны собой, поэтому их любовь взаимна. Как правило, их проблема связана с детскими комплексами: ненормальными отношениями с матерью (слишком грубыми, или наоборот слишком навязчивыми), либо с первым неудачным сексуальным опытом со взрослой женщиной. Отсюда у них возникает неприятие, а порой отвращение, к зрелой женщине, как сексуальному объекту.

Еще раз особо отметим, что все это не относится к душевным болезням или психическим отклонениям. Данные явления можно классифицировать как психические расстройства.

Чтобы ввести некоторую дифференциацию, давайте определим приблизительную классификацию педофилов. Перечислим их по мере усугубления вины.

1. тайные поклонники детской красоты;

2. потребители детской эротики и порнографии;

3. люди, практикующие добровольный секс с подростками;

4. люди, практикующие добровольный секс с детьми;

5. люди, обманом добивающиеся интимной близости с детьми;

6. люди, угрозами добивающиеся интимной близости с детьми;

7. насильники детей и подростков;

8. насильники и убийцы детей.

Хотя с юридической точки зрения, категории 6 и 7 подпадают под статью "изнасилование", мы решили разделить их. И вот по какой причине. В силу табуированности интимных отношений с детьми, люди из вышележащих категорий искренне отвергают все нижележащие категории. Точнее даже не просто отвергают, а презирают их, точно так же, как общественность презирает их самих. Только насильники и убийцы ничего не отвергают, потому что дальше уже некуда. Для таких в УК РФ предусмотрены такие наказания, как 20 лет лишения свободы, смертная казнь или пожизненное заключение.

От того, что в массовом сознании в образ педофила укладывается так много чуждых друг другу категорий лиц, и возникает много споров. Люди из первых четырех категорий не признают за собой никакой вины и педофилами себя считают исключительно в этимологическом смысле этого слова – люди, которые любят детей. Они искренне возмущаются тем фактом, что их равняют с теми, к кому они испытывают такое же неприятие, как и все нормальные люди. В этом и заключается основная несправедливость.

Сексолог, доктор медицинских наук Игорь Князькин предлагает так же включить в это и без того широкое понятие еще и производителей и распространителей детской порнографии. 27 сентября 2009 года после передачи Аркадия Мамонтова "Специальный корреспондент. Дети" на телеканале Россия, обсуждение этой темы продолжилось в студии. Одним из гостей студии был Игорь Князькин. Излагая свою классификацию педофилов, он сказал следующее: "Наряду с теми педофилами, которые испытывают удовольствие от детской порнографии, есть так же и другие педофилы, которые получают удовольствие от тех материальных выгод, которые сулит им производство и распространение детской порнографии". Особенно странно слышать такие популистские речи от сексолога.

Когда Игоря Князькина попросили нарисовать портрет типичного педофила, здесь он не проявил никакой оригинальности и описал уже привычный нам образ: это одинокий мужчина средних лет, без определенного рода занятий, у которого в карманах всегда есть запас конфет для детей. Под данный образ подпадают люди разве что из 5 и отчасти из 6 пунктов нашей классификации. А это далеко не большинство. Большинство относится к первым четырем пунктам. При чем, чем выше категория, тем больше в ней представителей.

В Америке пошли другим путем. Они ушли от термина "педофил" и ввели новый термин - "хищный сексуальный преступник" (predatory sex offender). А раз термин новый и неизвестный, то под него можно подвести что угодно. Таким образом, в "сексуальные преступники" (sex offenders) записывают и растлителей детей, и самих детей, которые имели неосторожность распространять в Интернете свои фотографии в обнаженном виде или, не дай бог, занимались друг с другом сексом, и родителей детей, которые попустительствовали (по мнению властей) растлению своих детей. Широта американского понятия "сексуальный преступник" по истине безгранична и не идет ни в какое сравнение с нашими "педофилами".

В заключении этой заметки хочется пожелать нашим читателям сбросить с себя устоявшиеся предрассудки и взглянуть на тех, кого называют педофилами, свежим взглядом и без эмоций. Убийцы и насильники, которых рисует наше воображение при слове "педофил" – это психически ненормальные люди, которым зачастую нет разницы, кого убивать и насиловать. Детей они выбирают только потому, что боятся, что могут не справиться со взрослыми. Называть таких педофилами неправильно. Это сексуальные маньяки. Но в средствах массовой информации нам навязывают именно такой образ. Постоянно упоминая то тут то там о новом пойманном педофиле, нас заставляют думать, что этих маньяков становится все больше и больше. Все это указывает на преднамеренное нагнетание педоистерии.

 

"А что плохого в детском сексе?" У современной науки существует своя достаточно определенная точка зрения на этот вопрос. Ответ не лежит на поверхности, поэтому аргументы о венерических заболеваниях и беременности подростков правомерны, но не существенны и мало кого убеждают.

Мы рассмотрим этот вопрос с позиций современной науки и культуры, которые на наш взгляд убедительно доказывают недопустимость раннего вступления детей и подростков в половую жизнь в условиях цивилизованного общества.

Педоистероиды и педоборцы на самом деле не знают, почему детский секс недопустим. Поэтому основной аргумент, который они нам предлагают, звучит примерно так: "А вот когда ваша дочь окажется в такой ситуации, мы посмотрим, что вы тогда скажете!". В данном случае нам предлагают обратиться к своим эмоциям, отбросив доводы разума, как сделали это они. Педоборцы вообще рассудком в таких ситуациях не пользуются, поэтому все их дискуссии вертятся вокруг вопросов кастрации и смертной казни (что лучше?) на фоне соревнования в том, кто применит к "этим нелюдям" более изощренное оскорбление.

Мы же с вами взглянем на проблему спокойно и без эмоций. И рассматривать мы будем только ситуации добровольного вступления детей и подростков в раннюю половую жизнь. Их желание это сделать вполне естественно и не безобразно. Вопрос в том, можно ли им позволять это делать. Сторонники легализации педофилии считают, что детям не только можно позволять это делать, но и нужно. Они считают, что запреты в сфере детской сексуальности влекут за собой дисгармонию сексуальной стороны личности, что отразится на всей дальнейшей жизни человека. Подобные заявления не лишены основания. Об этом писал еще Зигмунд Фрейд в своем сочинении "Неудовлетворенность культурой". Он считал, что большинство психических расстройств у людей возникает на фоне конфликта культурных норм и сексуального влечения человека, которое пробуждается у него в самом раннем детстве.
Последние исследования развенчали существовавший миф о том, что большинствопедофилов, людей с извращенным сексуальным влечением, сами в детстве подвергались сексуальному насилию. Эта дезинформация была пущена самими педофилами, которые в ходе следствия, таким образом, пытаются вызвать к себе сочувствие. На самом деле оказалось, что большинство педофилов – это отпрыски крайне пуританских семей, где детям прививалось резко негативное отношение ко всему, что связано с сексуальной стороной жизни человека. Это очень хорошо согласуется с теорией Фрейда - там где сексуальность искусственно ограничивается и наиболее резко пресекается, там в итоге она принимает самые уродливые формы.

Но тот же Фрейд в последствии взглянул на детскую сексуальность с другой неприглядной стороны. Все, как правило, упускают ее из виду. Педоборцы попросту не знакомы с теорией Фрейда, считая его адептом педофилии, тем самым, теряя весьма веский аргумент в свою пользу. А сторонники педофилии либо тоже не знакомы с этой стороной вопроса, либо предпочитают о ней не упоминать.

Фрейд отмечал, что подавление детской сексуальности необходимо в процессе воспитания культурного человека. На обучение и воспитание ребенок тратит очень много энергии. Но речь идет не о калориях, а о работе психики. Эта энергия не возьмется из ниоткуда, ее необходимо заимствовать из других психических процессов, которые должны будут введены с летаргическое состояние. Сексуальная энергия – один из таких источников. Именно сексуальные инстинкты подавляются с целью сублимации высвободившейся энергии в новое русло. Поэтому Фрейд пишет, что удовлетворение сексуального влечения означает конец воспитанию. Сексуальность – это как взведенная пружина. Если ее спустить раньше времени, то взвести ее уже не удастся. Ее потенциал будет израсходован и человек уже будет не способен сублимировать свою сексуальную энергию.

И если в последнем случае внутренний мир человека будет гармоничен, то с точки зрения культуры, человек окажется не готов стать полноценным членом цивилизованного общества. Из-за этого он может стать даже более несчастным, т.к. будет находиться в постоянном конфликте с обществом.

Но надо так же отметить, что можно избежать дисгармонии в сексуальной сфере человека, воспитав его в рамках современной культуры. Просто нужно отказаться от насильственного подавления сексуальности ребенка и действовать в соответствии со стратегией сублимации влечений. Сублимация – это естественный процесс, характерный только для высшей нервной деятельности. В процессе сублимации более совершенные психические процессы, требующие большой концентрации внимания, энергии и времени, характерные для процессов творчества и созидания, черпают эту энергию из низших инстинктивных психических процессов. Таким образом, сексуальность не подавляется, а иссякается естественным образом, так же, как если бы она удовлетворялась в прямом действии.

Поэтому, как я уже не однократно писал в комментариях к другим заметкам, нужно различать естественное и нормальное с точек зрения природы и общепринятых культурных норм. Ранняя половая жизнь подростков – это естественный процесс, обусловленный их созревшей сексуальностью. Но с токи зрения современной культуры – это не нормально, т.к. влечет за собой отказ от дальнейшего процесса воспитания, который по временным рамкам должен простираться гораздо дальше этапа полового созревания.