Адажио G-moll - Олеся Сергина - Олеся Сергина - Каталог статей

Адажио G-moll

Автор: Сергина Олеся Николаевна
Россия, г.Самара
19.12.2011

В моём сердце звучала музыка. Это был 3-й концерт для виолончели Моцарта.
Сквер был пуст, и зимний холод был неумолим. Снежный хруст на доли мгновений возвращал меня в реальный мир, но мелодия была столь сильна, что мысли неутомимо танцевали под эти чарующие звуки.

Кем он был в моей жизни?
Ответа на этот вопрос я не знала.

Его уход был не внезапным и внезапным одновременно.

Тихими вечерами, сидя в полудрёме у его постели, я всё думала.
За много лет в пустых звуках собственного эго впервые я смогла услышать тихую грусть сердца. Принять раскаяние.

Каждый день нужно проживать, как последний...

Это не просто слова. И понять я это смогла только сейчас.
Сейчас, как бы не банально и слишком больно не звучали эти слова.

Долгие годы всё было так лживо и наиграно...
Как у матёрой актрисы опустевшего и прогнившего от времени театра.
Всё, что играло во мне эти долгие годы было словно красивая, но пустая обёртка.

Высокопарные речи, красивые поступки, мнимое благородство...

Почему? Почему только сейчас я понимаю, что любовь не бывает внешней?
Знаете, это как пить дорогое итальянское вино только потому, что так принято в высшем обществе, так и не почувствовав вкуса и изумительного букета. Это как жить, и строить сложные, будто лабиринты, сценарии любви и мести только потому, что тебе они кажутся красивыми.

И вот, оставшись наедине с собой, я поняла, что жила в каком-то забвении... Не важно откуда оно взялось. Важно, что оно ослепило глаза, и затмило веяние той искорки, что в каждом из нас заложена от рождения.

Много раз я спрашивала себя, что такое внутренний мир? Как его можно построить и из чего? Как быть женщиной?

И ответ пришёл так внезапно.

Тихая душевная грусть по потерям прошлого, по ошибкам, которые были неизбежны, по людям, которые были когда-то в моей жизни.

Слёзы...
Слёзы чего-то чистого и светлого медленными каплями стекали по щекам не успевая замёрзнуть в свежести ночного северного ветра...

Чувствуете(?) в музыке есть одна удивительная особенность. Она даёт волю тому, что могло бы быть заглушено обидами, или любым другим проявлением усталого от полунапускного миром бреда мозга.

Нет, это была не депрессия. Это был не страх за будущее. Это пришло, тихо приоткрыв дверь в сознание, принятие того, что было и есть всегда.

Это огромный мир, который вмещает в себя наряду с элитой столичных бомондов и серенады юноши у окна его богемы, уличных проституток и передоз наркомана, что упал навзничь перед моим окном.
Мир, который умещает в себе всё и это всё никогда не будет познано до конца.

Я проиграла, и, видит небо, я так счастлива, что проиграла лучшему из творений вселенной.

...

Спустя несколько месяцев мой брат, прошедший спец войска и плен, часто выпивающий на ночь по бутылочке хорошей самогонки или дорого бренди (всё зависело от его настроения), сказал мне: "Знаешь, ты так изменилась, поступки, жесты и даже глаза. Иногда мне кажется, что твои глаза всё время плачут, но это не слёзы боли, а слёзы к которым так хочется присоединиться".
Наверное он был прав.

Но этот мужчина изменил мою жизнь. И невероятная ирония в том, что изменил он её тем, что ушёл.
Мы никогда не занимались любовью, между нами было нечто другое. Нечто, живущее по правилам не поддающимся мирскому бытию.

Часто по вечерам на наших нечастых встречах он говорил мне, что я должна найти в себе женщину. Я противилась этим словам, как и ему самому. Мне хотелось контролировать весь мир. Глупая...
С этим контролем я потеряла не одного мужчину.
Этими же вечерами мы говорили о магии, устройстве вселенной, о Боге и о том, что мне нужно сменить гардероб.

Я никогда не задумывалась над тем, что стало таким явным сейчас.
Я могла позвонить среди ночи в идиотической социальной истерике и криками о том, что я не буду ни ради кого меняться, могла часами нести полную чушь, возомнив, что что-то смыслю в жизни, могла обижаться и не отвечать неделями.
Но что я сделала для него? Что было нужно ему?

Этот мужчина вернул веру, потерянную ещё девочкой, в жизнь, в людей и любовь.
Он смог сломать всё, что было во мне, и указать путь к тому, что на самом деле во мне есть. Смог научить тонко, интуитивно чувствовать жизнь.

И теперь, его нет.

Я часто прихожу на кладбище. И часами молчу, аккуратно присев на лавочку рядом с его фотографией на надгробии.
Странно, когда он был жив, мне невероятно хотелось с ним поговорить. А теперь в этом молчании вся я.

Иногда, я смотрю на небо, и улыбаюсь, потому что знаю, что где-то там, в другом мире, или в другой жизни, или в ином измерении он чувствует мою грусть и мою память.

Мою любовь к его невероятному внутреннему океану.

...

Я вышла замуж. Наверное скоро появятся дети. И есть маленькая комнатка в моей душе, которую никак не может понять мой муж.
По вечерам я люблю уединяться с компьютером, включив Адажио G-moll Альбинони, и набирая тексты, которые откуда-то снисходят в мою душу.

Они всегда разные, но с того самого солнечного весеннего дня, дня похорон, пропитанного светлой печалью по человеку, чья душа была самой близкой, мои строки наполнены любовью.

Иногда мне кажется, что он слышит мою музыку. Иногда, вспоминая, я слышу его музыку, которую при его жизни я так и не смогла познать до конца.

И вспоминаются строки Иосифа Бродского, прочувствованные самим сердцем:

"что мир останется прежним,
да, останется прежним,
ослепительно снежным,
и сомнительно нежным,
мир останется лживым,
мир останется вечным,
может быть, постижимым,
но все-таки бесконечным. ..."

0
Блог Олеси Сергиной на mail.ru